Тогда литературу решили продвигать в массы, избрав очевидный путь – премии. Литературный процесс стал премиальным. Это привело к тому, что свои стали всё больше тусить со своими. А сами премии начали оберегать как нефтяные скважины.
Но беда в другом. В том, что очень часто премии под видом лучшей книги года подсовывали читателю очередного фигля-мигля. А человек, оторвавшись от игры в танки или рыбалки со спиннингом, или от спа, думал: ну что ж я, совсем того, надо бы пищи духовной. И он шёл в магазин, чтобы купить книжку.
В литературе он, ясное дело, не ориентировался, поэтому покупал «лучшую книгу года». И часто охреневал. Это что вообще? Пойду-ка я лучше Чехова перечитаю, или щуку поймаю, или богатого папика. Литераторы обиделись и стали говорить, что народ туп. Ничего не понимает и не замечает. Но очень часто стали не замечать друг друга сами.
Вот и у книги Сальникова «Петровы в гриппе», только что получившей премию «Нацбест» - трудная судьба. Роман был опубликован в чудном издании «Волга». Но его мало кто заметил. Однако со временем – усилиями, прежде всего, Галины Юзефович – роман был издан отдельной книгой. А теперь вот – премия «Нацбест».
Заметят ли его после премии? Есть ли у него шансы реально стать национальным бестселлером? Как у “iPhuck 10” Пелевина или у «Обители» Прилепина?
Нет, никаких шансов. Человек – а таких всё меньше, – оторвавшись от спа или спиннинга, захочет опять купить что-нибудь, клюнет на «Нацбест», прочтёт и скажет: да что за хрень? Потому что читателя ещё воспитать надо. И премиями этого не сделаешь.
Литература всё мертвее в общественном сознании. Литература в последней стадии гриппа.